
Выслушал крестьянин барские пустые глумления и говорит – а они оба были уже старички:
– Эх, барин, барин! Нам уж с тобой и помирать – скоро! А ты – такие слова! Негоже!
– Да кто же знает, что есть Бог?! – продолжал отшучиваться барин.
Мужичок, оказавшийся умнее господина, скромно задает ему вопрос:
– Барин! А ну-ка да Он есть?
Барин хотел что-то возразить, но не смог придумать ничего серьезного. А может быть, и сболтнул еще что-нибудь несерьезное. И отошел от мужичка. Пошел домой: а слова крестьянина врезались в память ему: «А ну-ка есть?» И что барин ни делал, они из ума не выходили. Никакие возражения не помогали. Начал барин мучиться: а ну-ка есть? Ведь тогда и суд есть, и отвечать придется... А у него была тетушка, княгиня, лично знакомая Московскому митрополиту Филарету Мудрому. Он поделился с ней своими думами. Та, что могла, объяснила ему, но не в силах была убедить племянника до конца. И посоветовала ему побеседовать с м. Филаретом – предварительно лично ознакомив его с делом... Боюсь теперь сказать, чем кончились беседы бывшего безбожника с митрополитом: кажется, он воротился к вере. Но не в этом теперь соль этого рассказа, а в другом: незнающий – близок к вере. У него всегда может встать этот вопрос мужичка: «А ну-ка Бог есть?».
Митрополит Вениамин Федченков